Компенсация морального вреда при увольнении в 2021 году

Правительственная комиссия по законопроектной деятельности рассмотрела инициативу, позволяющую несправедливо уволенным работникам требовать от работодателя компенсацию морального вреда. Но перед этим человек должен доказать через суд, что его увольнение было несправедливым.

Компенсация морального вреда законодательно существует и сегодня, но на практике образуются проблемы со взысканием данной компенсации, так как законодательство имеет некоторые недоработки.

Принятые поправки к Трудовому кодексу призваны повысить защиту трудовых прав граждан и расширить возможности получения компенсации морального вреда, если работодатель применил по отношению к работнику неправомерные действия.

По данным Судебного департамента при Верховном суде России, в текущем 2020 году удовлетворено около двух тысяч исков о восстановлении на работе. Зачастую компенсация морального вреда представляла собой не что иное как невыплаченная заработная плата за время неправомерного увольнения.

На время пандемии и связанных с нею карантинных мер, большинство сотрудников переведены на удаленную форму труда. Такая форма занятости во многом является новой для подавляющего числа работодателей, и в связи с этим возникает множество вопросов и трудностей.

Работник, осуществляющий трудовую деятельность дистанционно, сохраняет все свои трудовые права, но существуют некоторые нюансы, которые необходимо знать сотрудникам на “удаленке”, чтобы не оказаться уволенными:

Например, если работник поменял место деятельности без ведома руководства, и работодатель заметил недочеты в работе, становится возможным его увольнение.
Основанием для законного увольнения сотрудника является отсутствие связи с работодателем более двух рабочих дней подряд без уважительной причины.

Кроме того, сверхурочное выполнение трудовых обязанностей считается переработкой и оплачивается по действующим нормам Трудового кодекса. Действие договора о временном переходе сотрудников на дистанционный формат по закону не может превышать шесть месяцев. Закон об удаленной работе планируется рассмотреть на ближайшем заседании.

В период пандемии из-за коронавируса и связанными с ней негативными последствиями государство в первую очередь заботится о наиболее незащищенных слоях населения.

В этой связи были назначены летние выплаты на детей, повышенные пособия по безработице, поддержка пенсионеров на самоизоляции, введение кредитных каникул.

Депутаты Государственной думы внесли предложение еще об одной единовременной выплате нуждающимся гражданам в преддверии Нового года, потому что многие из них не оправились от последствий пандемии. Подробности здесь: Госдума предложила провести выплаты малоимущим к Новому году

Нестабильность рубля всегда является последствием любого экономического кризиса, что подтверждается и сегодня, и в прошлые периоды, пережитые страной ранее.

Российские граждане невольно приобрели негативный опыт и сейчас находятся настороже, тревожно наблюдая за протекающими процессами в экономике.

В связи с этим финансовые специалисты подготовили ряд действенных советов, которые направлены на защиту сбережений граждан, что в данном периоде времени особенно важно. Об этом можно прочитать здесь: Как уберечь сбережения от колебания курса рубля

Льготы всем Ссылка на текущую статью

Компенсация морального вреда: нас ждут изменения

27 октября 2020 в 19:44

Споры по поводу компенсации морального вреда могут быть прекращены: 26.10.2020 прошло заседание Совета Федерации и Ассоциации Юристов, где обсуждалась нормализация выплат пострадавшему за причинённый вред. Компенсация морального вреда: какие перемены нас ждут?

Волнующий вопрос о соразмерности

Вопрос о соизмеримости назначенной суммы компенсации и причинённого вреда обсуждался множество раз, что связано с возникающими вокруг данных назначений спорами: бывают случаи, когда за смерть близкого человека пострадавший получает суммы, совершенно несопоставимые со степенью потери.
В статьях 151 и 1099 ГК РФ уточняется, что при установлении размера компенсации вреда учитывается как степень вины причинившего вред, так и степень причинённых физических и нравственных страданий потерпевшему, что, конечно, определяется для каждого пострадавшего индивидуально.
В таком случае всё зависит от того, как ведущий дело судья оценит ситуацию.

Но неужели всё зависит исключительно от личностного восприятия судьи? Получается ли так, что на восприятие может повлиять поведение потерпевшего: например, не контролирующий свои эмоции человек сможет рассчитывать на большую сумму, чем тот, кто держит себя в руках? Будет ли такая компенсация равносильной потере? Именно подобного рода вопросы и подталкивают юридическое общество к обсуждению и дальнейшей стандартизации размера выплат.

Судебная практика по вопросу

Конечно, из-за отсутствия чётких границ по оплате рождается некоторое количество курьёзных и даже абсурдных ситуаций.

В судебной практике известны моменты, когда за бракованный телефон пострадавший получил пятьдесят тысяч рублей компенсации морального вреда, в то время как за смерть близкого человека суд назначил к выплате лишь пять тысяч рублей. К счастью, последний случай – единственный с подобным размером выплаты.

Наличие подобных парадоксальных случаев наталкивает на мысли о необходимости внесения поправок в статьи Гражданского Кодекса.
Какие должны быть компенсации — это должно быть сформировано в первую очередь нашим обществом, — считает адвокат Алексей Гришин.
Дело в том, что размеры компенсации должны отвечать российским реалиям и степени платёжеспособности граждан.
При этом эксперты считают, что человеческая жизнь очень сильно недооценена.
Так, в Европейских странах компенсация морального вреда составляет в десятки раз больше, чем в Российской Федерации, однако в Российском законодательстве статья 151 ГК РФ была принята лишь в 1994 году, что, возможно, позволяет ей иметь некоторые правовые пробелы.

Какое же решение приняли на заседании?

Коллегией предложены критерии, по которым можно определить степень причинённого вреда, и базовые компенсации:

Временный дефицит здоровья;
Окончательный и не устранённый дефицит здоровья;
Страдания, возникшие в связи с посягательством на физическую неприкосновенность;
Страдания, причинённые потерей близкого человека.

Так, например, за временный дефицит здоровья предлагается пять тысяч рублей в день; за унижение человеческого достоинства – один миллион рублей; за полную парализацию рук и ног – четыре миллиона пятьсот тысяч рублей; за потерю родителем своего несовершеннолетнего ребёнка – два миллиона рублей.

Однако также учитываются следующие особенности:

В случае, если потерпевший является и виновным, сумма компенсации уменьшается в десять раз;
Если присутствует злой умысел виновника, сумма компенсации увеличивается вдвое.

Метод «мягкой стандартизации»

Стоит отметить, что остаётся место и для некоторой вариативности: Совет предлагает метод «мягкой стандартизации», который будет позволять судьям варьировать размер выплаты в соответствии со сложившейся ситуацией.

Подобная система расчётов позволит снизить степень непредсказуемости вынесенных решений о размере компенсации за причинённый моральный ущерб, а также сделает процедуру расчётов более прозрачной и понятной как для судей, так и для истца. Когда подобная система вступит в силу – неизвестно, однако с её вступлением рассмотрение подобных дел выйдет на абсолютно новый уровень.

ТОП интересных материалов по теме:
За моральный вред могут ввести пожизненную компенсацию
Защита прав потерпевшего
Правовая экспертиза судебных решений

По Вашему делу вынесено решение, с которым Вы не согласны?Узнайте, как пожаловаться на судью.

Введение новых поправок в ТК РФ, про сроки компенсации морального вреда в 2021 году

В скором времени Конституционный суд РФ и Минтруд подготовит новые изменения для внесения в Трудовой кодекс РФ, которые упростят получение компенсации за моральный ущерб.

В данный момент, если две стороны не могут прийти к единому мнению и решить вопрос о восстановлении трудовых прав, и моральной компенсации, то они обращаются в суд.

При этом, даже в судебной инстанции, при принятии решения очень сложно дождаться выплаты компенсации, так как в законе не предусмотрено в какие сроки должно быть произведено обращение в суд, с требованиями выплатить моральный ущерб.

Новый закон будет дополнять действующие законодательства ТК РФ, что позволит рассматривать в судебных инстанция вопросы работников предприятий о выплате морального вреда, который причинен руководством.

Документ расширяет возможности ст.392 ТК РФ, которые могут наделять сотрудников предприятии про возмещение морального вреда, а также восстанавливать ряд нарушенных прав в трудовых правоотношениях.

Также обязаны соблюдаться ряд сроков, которые прописаны в ч.1 ст.392 ТК РФ (3 месяца с момента, когда сотрудник узнал о нарушении, 1 месяц при расторжении договора о работе). Также отсчитываются 3 месяца с момента принятия постановления суда. Если выплаты не были соблюдены по уважительным причинам, то тогда допускается их восстановление касательно судебного решения.

Постановление КС от 14.06. 2020 г. №35-П ч.1 ст. 392 ТК РФ противоречит ряду статей, в частности ч.1 ст.19 и ч.1 ст.46 Конституции РФ

В данных статьях нет четкого срока обращения в суд для предъявления морального вреда, который связан с нарушением законов ТК РФ, если исковое заявление составлено и отправлено позднее восстановления нарушенных трудовых прав.

КС РФ принял поправки в Трудовой Кодекс РФ. До того, как поправки вступят в силу, необходимо направить требования, касательно восстановления нарушенных трудовых прав.

Таким образом, Министерство труда РФ решило внести поправки КС, чтобы устранить все противоречия, которые были в законе. Данный законопроект дополняет ТК РФ и сроки обращения в судебную инстанцию для выплаты морального вреда. При одновременном составлении двух исков, предъявлении моральной вреда и восстановлении нарушенных трудовых прав, есть все шансы получить подобную компенсацию.

Получить консультации по изменениям и текущему состоянию в сфере охраны труда можно у специалистов Института Прогрессивных технологий

Вс посчитал 5 тыс. руб. незначительной компенсацией морального вреда за неоформление работника по тк

Верховный Суд вынес Определение № 15-КГ20-2-К1, в котором разобрался, что является достаточной компенсацией морального вреда работнику, который в ходе увольнения узнал, что не был официально трудоустроен в организации.

Обстоятельства трудового спора

Станислав Калашников с 1 апреля 2010 г. по 27 ноября 2018 г. осуществлял трудовую деятельность в ООО «Селена» в должности водителя. Для оформления трудовых отношений он передал ответчику все необходимые документы, в том числе трудовую книжку.

В первый день работы руководитель общества объявил ему о приеме на работу, и мужчина написал соответствующее заявление.

Калашникову было определено его рабочее место, разъяснены порядок работы и должностные обязанности, объявлено о размере зарплаты, а также были даны заверения в том, что трудовые отношения с ним будут оформлены надлежащим образом.

27 ноября 2018 г. при увольнении с работы по собственному желанию Станиславу Калашникову стало известно о том, что трудовые отношения с ним не были оформлены надлежащим образом, соответствующие записи в трудовую книжку не внесены, страховые взносы за него в Пенсионный фонд с 2014 г.

работодателем начислялись, но не уплачивались страховые взносы. В выдаче трудовой книжки и во внесении в нее записей о работе в ООО «Селена» мужчине при увольнении было отказано, окончательный расчет с ним не произведен, не выплачена денежная компенсация за неиспользованный отпуск.

Станислав Калашников направлял в адрес работодателя письменное заявление о выдаче копий документов и оригинала трудовой книжки, ответа на которое не последовало. После этого он обратился в Ленинский районный суд г.

Саранска Республики Мордовия с иском к ООО «Селена» об установлении факта трудовых отношений, о возложении обязанности внести записи в трудовую книжку, выдать трудовую книжку, документы, произвести начисление и уплату страховых взносов, о взыскании денежной компенсации за неиспользованный отпуск в размере более 32 тыс.

руб., компенсации за нарушение срока выплаты и компенсации морального вреда в размере 100 тыс. руб.

Истец посчитал, что незаконными действиями работодателя, не оформившего с ним трудовые отношения в соответствии с требованиями Трудового кодекса и отказавшего в выплате компенсации за неиспользованный отпуск, нарушены его права как работника, в связи с чем ему причинен моральный вред, выразившийся в возникновении у него психоэмоционального стресса, обусловленного в том числе тем, что он, рассчитывая на исполнение работодателем его обязанностей, связывал с этим свои личные планы.

Суд посчитал, что 5 тыс. руб. достаточно для компенсации морального вреда

Рассматривая спор по существу в части требований Станислава Калашникова об установлении факта трудовых отношений с ООО «Селена», суд первой инстанции с учетом положений ст.

11, 15, 16, 19, 56, 67, 68 Трудового кодекса, а также разъяснений, содержащихся в абз. 3 п. 8 и в абз. 2 п. 12 Постановления Пленума ВС от 17 марта 2004 г.

№ 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации», пришел к выводу о наличии правовых оснований для удовлетворения данных исковых требований.

Суд исходил из того, что представленными сторонами по делу доказательствами подтверждено, что между сторонами по делу фактически сложились трудовые отношения, так как Калашников с апреля 2010 г.

был допущен директором общества к работе в качестве водителя до момента увольнения 27 ноября 2018 г. и выполнял трудовую функцию в интересах работодателя, за что ему выплачивалась зарплата, в период с 2011 по 2013 г.

работодателем за него начислялись и уплачивались страховые взносы в Пенсионный фонд.

Также были удовлетворены исковые требования об обязании ответчика внести в его трудовую книжку записи о приеме на работу и об увольнении с работы по собственному желанию, выдать ему трудовую книжку с соответствующими записями и копии требуемых им документов, связанных с работой, произвести уплату за него страховых взносов в Пенсионный фонд, а также о взыскании с ООО «Селена» денежной компенсации за неиспользованный отпуск и процентов за нарушение срока ее выплаты.

Частично удовлетворяя требование о компенсации морального вреда, суд первой инстанции сослался на абз. 14 ч. 1 ст. 21, ст. 237 Трудового кодекса, разъяснения, приведенные в п.

63 Постановления № 2, и пришел к выводу о том, что допущенные работодателем нарушения трудовых прав истца являются основанием для возложения на ответчика обязанности по компенсации причиненного Калашникову морального вреда.

При этом суд посчитал достаточной сумму компенсации морального вреда в размере 5 тыс. руб.

Станислав Калашников подал апелляционную жалобу, в которой выразил несогласие с решением в части размера взысканной компенсации морального вреда. Однако Верховный Суд Республики Мордовия, как и Первый кассационный суд общей юрисдикции, оставил решение без изменения. Не согласившись с этим, мужчина обратился в ВС РФ.

Верховный Суд посчитал, что нижестоящие инстанции не учли все обстоятельства дела

Рассмотрев материалы дела, ВС заметил, что в них имеется копия выписки из медицинской карты стационарного больного, в соответствии с которой Станислав Калашников находился на стационарном лечении с 28 марта по 9 апреля 2019 г.

Верховный Суд указал, что в ТК не содержится положений, касающихся понятия морального вреда и определения размера компенсации морального вреда. Такие нормы предусмотрены гражданским законодательством. Так, согласно п. 1, 2 ст.

1064 Гражданского кодекса, определяющей общие основания гражданско-правовой ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

В соответствии со ст.

151 ГК, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

Высшая инстанция обратила внимание на то, что в абз. 4 п. 63 Постановления № 2 даны разъяснения по вопросу определения размера компенсации морального вреда в трудовых отношениях.

Так, размер компенсации морального вреда определяется судом исходя из конкретных обстоятельств каждого дела с учетом объема и характера причиненных работнику нравственных или физических страданий, степени вины работодателя, иных заслуживающих внимания обстоятельств, а также требований разумности и справедливости.

ВС РФ также сослался на Постановление Европейского Суда по правам человека от 18 марта 2010 г. по делу «Максимов против России», согласно которому «задача расчета размера компенсации является сложной и особенно трудна в деле, предметом которого является личное, физическое или нравственное страдание.

Не существует стандарта, позволяющего измерить в денежных средствах боль, физическое неудобство, нравственное страдание и тоску. Национальные суды всегда должны в своих решениях приводить достаточные мотивы, оправдывающие ту или иную сумму компенсации морального вреда, присуждаемую заявителю.

В противном случае отсутствие мотивов, например несоразмерно малой суммы компенсации, присужденной заявителю, будет свидетельствовать о том, что суды не рассмотрели надлежащим образом требования заявителя и не смогли действовать в соответствии с принципом адекватного и эффективного устранения нарушения».

Верховный Суд заметил, что из вышеуказанного следует, что работник имеет право на компенсацию морального вреда, причиненного ему нарушением его трудовых прав неправомерными действиями или бездействием работодателя.

Право на компенсацию морального вреда возникает при наличии предусмотренных законом оснований и условий ответственности за причинение вреда, а именно физических или нравственных страданий работника как последствия нарушения его трудовых прав, неправомерного действия (бездействия) работодателя как причинителя вреда, причинной связи между неправомерными действиями (бездействием) и моральным вредом, вины работодателя в причинении работнику морального вреда.

«Статья 237 Трудового кодекса Российской Федерации предусматривает возможность судебной защиты права работника на компенсацию морального вреда, причиненного нарушением его трудовых прав неправомерными действиями или бездействием работодателя. Определяя размер такой компенсации, суд не может действовать произвольно.

При разрешении спора о компенсации морального вреда в связи с нарушением работодателем трудовых прав работника суду необходимо в совокупности оценить степень вины работодателя, его конкретные незаконные действия, соотнести их с объемом и характером причиненных работнику нравственных или физических страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимание фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения трудовых прав работника как основополагающие принципы, предполагающие установление судом баланса интересов сторон. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении», – подчеркнул Верховный Суд.

Он указал, что суд первой инстанции не привел мотивы и не обосновал, почему он пришел к выводу о том, что 5 тыс. руб. являются достаточной компенсацией причиненных Станиславу Калашникову нравственных страданий.

«Суд первой инстанции не применил к спорным отношениям положения Конституции Российской Федерации и международных правовых актов, гарантирующие каждому человеку и гражданину право на труд и раскрывающие содержание этого права, в системной взаимосвязи с нормативными положениями Трудового кодекса Российской Федерации, регулирующими отношения по компенсации морального вреда, причиненного работнику, а также с нормами Гражданского кодекса Российской Федерации, определяющими понятие морального вреда, способы и размер компенсации морального вреда», – отметил ВС РФ.

В связи с этим, указала высшая инстанция, суд первой инстанции не учитывал значимость для Станислава Калашникова нематериальных благ, нарушенных ответчиком, а именно его права на труд, которое относится к числу фундаментальных неотчуждаемых прав человека и с реализацией которого связана возможность реализации работником ряда других социально-трудовых прав, в частности права на справедливую оплату труда, на отдых, на социальное обеспечение в случаях, установленных законом, и др. Также суд первой инстанции оставил без внимания, что характер и глубина нравственных страданий и переживаний работника зависят от значимости для него прав, нарушенных работодателем, и от объема таких нарушений, степени вины работодателя.

По мнению ВС РФ, суд первой инстанции не дал оценки тому, что на протяжении всего периода работы с Калашниковым в соответствии с требованиями трудового законодательства не были оформлены трудовые отношения; обществом не исполнена обязанность по выплате ему при увольнении денежной компенсации за все не использованные в период работы в ООО «Селена» ежегодные оплачиваемые отпуска; работодатель не производил начисление и уплату обязательных страховых взносов в Пенсионный фонд с 1 апреля по 31 декабря 2010 г. и с января 2014 г. по 27 ноября 2018 г.; в последний день работы Калашников трудовую книжку не получил, вследствие чего 20 февраля 2019 г. обратился в ООО «Селена» с оставшимся без ответа заявлением, в котором просил выдать ему заверенные надлежащим образом документы, связанные с его трудовой деятельностью, в том числе оригинал трудовой книжки.

Кроме того, Судебная коллегия по гражданским делам ВС заметила, что не являлись предметом исследования суда первой инстанции и такие заслуживающие внимание обстоятельства, как последствия нарушения ООО «Селена» трудовых прав Станислава Калашникова, связанные с возникновением у него во время рассмотрения спора в суде тяжелого заболевания и нахождением его на стационарном лечении, продолжительность нарушения трудовых прав работника, длительная задержка выплаты работнику при увольнении денежных средств, которые являются для него основным источником жизнеобеспечения, бездействие общества при рассмотрении справедливых требований работника. Не получили оценки суда и доводы, приводимые истцом им в судебном заседании 12 апреля 2019 г., о том, что он один воспитывает несовершеннолетнего ребенка, на содержание которого ему необходимы деньги, а из-за отсутствия трудовой книжки, которую ему не выдал бывший работодатель, у него возникли проблемы при устройстве на новую работу.

Верховный Суд отметил, что в нарушение требований ст.

329 ГПК в апелляционном определении не изложены мотивы, по которым апелляция отклонила доводы жалобы о том, что первая инстанция при определении размера компенсации морального вреда не в полной мере учла требования разумности, справедливости и соразмерности последствиям допущенных ответчиком нарушений трудовых прав истца. Станислав Калашников в апелляционной жалобе, в частности, указывал, что из-за допущенных обществом нарушений его трудовых прав он испытал и продолжает испытывать тяжелые физические и нравственные страдания, связанные с отказом в выдаче ему при увольнении трудовой книжки и других необходимых документов, что привело к возникновению у него проблем при трудоустройстве на новое место работы, ухудшению состояния его здоровья после увольнения.

Кассация допущенные нижестоящими инстанциями нарушения норм материального и процессуального права не выявила и не устранила, тем самым, отметил ВС, не выполнила требования ст. 379.6 и ч. 1–3 ст. 379.7 ГПК РФ.

Таким образом, Верховный Суд отменил решения нижестоящих инстанций и направил дело на новое рассмотрение в Ленинский районный суд г. Саранска Республики Мордовия.

ВС обозначил вектор для изменения судебной практики

В комментарии «АГ» партнер и руководитель практики «Трудовое право» фирмы INTELLECT Анна Устюшенко напомнила, что в России моральный вред взыскивается в очень незначительных пределах.

При этом она отметила, что последнее время в трудовых спорах ситуация начала меняться в лучшую для работников сторону. Например, в решениях о незаконном увольнении сейчас можно увидеть суммы в 30–70 тыс. руб.

, тогда как несколько лет назад это было 3–10 тыс. руб.

Анна Устюшенко указала, что ВС устранил содержащуюся в судебных актах нижестоящих судов несправедливость, подчеркнув, что необходимо учитывать длительность нарушения, факт наличия на иждивении несовершеннолетнего ребенка и другие обстоятельства.

«С одной стороны, суд в очередной раз обратил внимание нижестоящих судов на необходимость качественно рассматривать споры, обосновывая свои выводы приведенными сторонами доказательствами. С другой – указал на необходимость ориентироваться на международные стандарты в определении размера компенсации.

Однако важно то, что ВС достаточно четко обозначил вектор в оценке морального вреда, указав на факт его причинения как на самостоятельное нарушение прав лица, причем нарушение, имеющее сложный расчет компенсации. В этой связи взыскание в пользу лица малой суммы компенсации не является эффективным устранением нарушения», – указала Анна Устюшенко.

По ее мнению, последнее очень важно для выстраивания логики при формулировании требований о взыскании компенсации морального вреда.

Юрисконсульт ООО «ЛитРес» Екатерина Сухова с сожалением отметила, что судебный подход к принятию решений о размере компенсации морального вреда довольно формальный, в среднем работнику присуждается 5–10 тыс. руб., что существенно отличается от той суммы, которую заявляет истец.

«Безусловно, суд должен исходить из обстоятельств конкретного спора и вины работодателя, но необходимо учитывать, что в трудовом споре участвует особый субъект – работник, который экономически зависим от работодателя, и если бы работник не обратился за защитой в суд, то его конституционные права и гарантии так и не были бы восстановлены», – подчеркнула Екатерина Сухова.

Юрист обратила внимание на то, что Верховный Суд не первый раз встает на сторону работника, и в данном определении он справедливо решил, что нижестоящие инстанции не учли вину работодателя, ее степень, а также характер нарушения прав и гарантий работника.

«Это хороший прецедент для изменения судебной практики в части взыскания компенсации морального вреда в трудовом споре», – подчеркнула она.

Екатерина Сухова добавила, что, вероятно, формализм судебного подхода сложился из-за того, что работники не доходят до оспаривания судебных актов в Верховном Суде.

Верховный суд меняет практику по возмещению морального вреда — новости Право.ру

Верховный суд запретил снижать размер компенсации морального вреда без конкретных обоснований. Общих стандартных формулировок для этого недостаточно. Такие указания ВС дал в деле Натальи Зверевой, которая взыскивала 4 млн руб. компенсации морального вреда за смерть своего 37-летнего сына Дмитрия Демидова.

Его в 2015 году застрелил из служебного оружия в отделении полиции старший уполномоченный Андрей Артемьев. Как писала «Медуза», сначала полицейский заявил, что Демидов схватил его пистолет со стола и сам в себя выстрелил.

Потом Артемьев изменил показания и объявил, что случайно застрелил человека, когда перекладывал оружие из одной кобуры в другую.

Экспертиза показала, что полицейский тогда был пьян. Артемьев страдал от алкоголизма. Это подтверждала справка психолога в материалах уголовного дела.

Специалист рекомендовал «жёсткий контроль» со стороны руководства и разъяснительные беседы. В 2013 году Артемьева предупредили о неполном служебном соответствии.

По сведениям «Медузы», коллеги застали его пьяным на работе, поэтому им пришлось его разоружать. Тем не менее полицейского не уволили.

А потом Демидов погиб. Артемьева за это судили. Сторона обвинения просила 12 лет лишения свободы за убийство и превышение должностных полномочий. Но обвинение было переквалифицировано на причинение смерти по неосторожности. И в 2016 году Замоскворецкий районный суд Москвы назначил Артемьеву один год и девять месяцев колонии общего режима.

Почему надо конкретно

Компенсацию морального вреда суд тоже значительно уменьшил. Зверева требовала 4 млн руб. и напоминала, что у сына осталась малолетняя дочь. Они заботились о ребёнке вдвоём и жили одной семьёй.

Но теперь девочка осталась сиротой, а бабушка – её единственный опекун. Но две инстанции сошлись во мнении, что достаточно 150 000 руб.

Такое решение они объяснили общими «штампованными» фразами: размер компенсации «отвечает характеру нравственных страданий, обстоятельствам дела, требованиям разумности и справедливости».

Но этого недостаточно, возразил Верховный суд. Нужны конкретные причины, почему суд решил, что 150 000 руб. – это достаточная сумма для матери за смерть сына. Но никаких обоснований со ссылками на доказательства в решениях нет.

Как напомнил ВС, в вопросе о компенсации морального вреда следует выяснять, какие физические или нравственные страдания понесли истцы, учитывая обстоятельства конкретного дела. В частности, нижестоящие инстанции проигнорировали вопрос вины работодателя.

Материалы уголовного дела подтверждают, что он страдал алкоголизмом, о чём должно было знать начальство полицейского, отмечается в определении № 5-КГ19-207. С такими выводами тройка судей отправила дело на пересмотр в Московский городской суд.

«Нижестоящие инстанции присудили 150 000 руб. вместо 4 млн руб. за смерть близкого, но никак не объяснили этого», – Верховный суд.

По сравнению со многими европейскими странами в России очень маленькие компенсации морального вреда. И суды, по сути, никак не обосновывают снижение. Они используют стандартные фразы и не касаются обстоятельств конкретных дел. Поэтому акт Верховного суда «прорывной».

Так считает Ирина Фаст, председатель комиссии Ассоциации юристов России (АЮР) по определению размеров компенсации морального вреда. По её словам, за последние два года Верховный суд несколько раз высказывал позицию относительно размера компенсаций за жизнь и здоровье человека, но не прямо.

Здесь же коллегия «прямым текстом» говорит, что снижение размера компенсации никак не мотивировано.

В этом сюжете

«Очень жаль, что судьи оценивают жизнь человека в 150 000 руб.», – говорит Анастасия Гурина из
Федеральный рейтинг.

группа Семейное и наследственное право группа Управление частным капиталом группа Арбитражное судопроизводство (крупные споры — high market) группа Банкротство (включая споры) группа Корпоративное право/Слияния и поглощения 18место По выручке 25-27место По количеству юристов 6место По выручке на юриста (более 30 юристов)
. По её словам, нижестоящие суды не учли, что истица жила с сыном вместе, что доказывает их близкую связь и тяжёлые моральные переживания матери от потери. Кроме того, единственного родителя лишилась малолетняя дочь умершего. Также стоило учесть поведение полицейского. Всего этого нижестоящие инстанции не сделали, как и не объяснили столь резкое снижение выплаты, обращает внимание Гурина.

В судебной практике нет единства относительно размеров компенсаций, констатирует Гурина. В Калининградской области за смерть супруга присудили 300 000 руб. (дело № 33-1723/2019), в ХМАО-Югре – 750 000 руб. (дело № 69-КГ 18-22).

Обстоятельства похожи: в обоих делах подтверждены недостатки оказания медпомощи, которые не находятся в прямой причинно-следственной связи со смертью пациента.

Разные суммы по одинаковым категориям дел встречаются даже в пределах одного региона, делится Гурина.

Многие эксперты считают, что нужно установить минимальный размер компенсаций в зависимости от степени физических и моральных страданий. Ещё один возможный способ достичь единообразия практики – это выработать методику определения размеров морального вреда, говорит Фаст. Этим и занимается профильная комиссия АЮР.

Незаконное увольнение и моральный вред

Незаконное увольнение работника работодателем является основанием для возмещения работнику понесенного материального ущерба и морального вреда. Для защиты своих интересов работник должен руководствоваться ст.

352 Трудового кодекса РФ, в соответствии с которой он имеет право на самозащиту, судебную защиту и другие способы защиты.

В свою очередь, работодатель вправе приводить возражения на претензии работника в защиту своих интересов.

Как часто бывает, стороны не находят взаимопонимания мирным путем, и решение всех вопросов остается на откуп судье, который в соответствии с законодательством принимает то или иное решение, при этом доказательства по рассматриваемому делу оценивает согласно ст. 67 ГПК РФ по своему внутреннему убеждению и т.д.

Другими словами, в каждом решении суда, в той или иной степени, есть субъективное мнение судьи, но если это касается взыскания ущерба за нанесенный моральный вред работнику работодателем, то тут решение суда о размере компенсации отражает только субъективное мнение самого суда, и что с этим делать, никто не знает.

Материальный вред — с ним все ясно, так как он для работника (для суда) выражается в конкретных цифрах, подтвержденных документами. А какие доказательства привести для расчета размера компенсации за моральный вред (если это касается нравственных страданий работника)? Надо ли работнику это доказывать? Из чего вообще состоит моральный вред, и какова позиция суда по данному вопросу?

Эти и другие вопросы, прежде всего, необходимо знать работодателю для защиты своих интересов в суде, так как при определении субъективным способом размера компенсации за моральный вред, нанесенный работнику, страдают работодатели.

В зависимости от конкретной ситуации также могут пострадать и интересы работника. Например, работник был незаконно уволен. Суд взыскал с работодателя в том числе компенсацию за моральный вред, но при этом урезал сумму требований по иску в части компенсации морального вреда на 50%, что, конечно, не выгодно работнику.

Суду никак не доказать, какие на самом деле нравственные страдания пережил работник и его семья в связи с потерей работы, что, конечно, стоит той суммы за моральный вред, которая была указана в исковом заявлении. Отсюда и проблема как для работодателей, так и для работников.

В настоящее время российским законодательством не предусмотрено четких процедур расчета размера компенсации за моральный вред.

Нижеприведенные примеры наглядно показывают, как суды в зависимости только от своего субъективного мнения принимают решения о взыскании морального вреда, но страдают интересы как работника, так и работодателя.

Примеры из судебной практики

1. 27 марта 2013 года Усть-Илимский городской суд Иркутской области вынес решение по гражданскому делу N 2-1285/2013 по иску работника к работодателю об удовлетворении частично требований работника о взыскании с работодателя заработной платы, компенсации морального вреда и судебных расходов.

Своим решением суд уменьшил сумму исковых требований работника по размеру компенсации морального вреда.
В обоснование своего решения суд указал, что работодатель причинил работнику нравственные страдания, связанные с ограничением прав работника, в том числе работодатель ограничил право работника на достойную жизнь, оплату труда, что повлекло страдания и переживания работника.
Также суд указал, что невыплата работодателем зарплаты, при отсутствии у работника других источников к существованию, создает психотравмирующую ситуацию для каждого человека.
В результате суд вынес решение с учетом нравственных страданий работника о взыскании с работодателя компенсации за моральный вред, но в меньшем размере, чем просил работник в исковом заявлении.

Судебное решение вступило в силу 02.07.2013 года.

2. 29 января 2009 года Велижский районный суд Смоленской области вынес решение по иску работника к работодателю о взыскании заработной платы, изменении даты увольнения и компенсации морального вреда.

Своим решением суд удовлетворил в полном объеме требования работника о взыскании заработной платы и изменении даты увольнения, но при определении размера компенсации за моральный вред пояснил следующее.

Работник за нарушение его трудовых прав просил в исковом заявлении взыскать с работодателя компенсацию за моральный вред в размере 10000 рублей. В своих письменных возражениях работодатель просил снизить размер компенсации до 1000 рублей, так как требование работника явно завышены и несоразмерны обстоятельствам.

В судебном заседании установлено, что работодатель нарушил трудовые права работника по выдаче трудовой книжки, и в связи с этим работник был незаконно лишен работодателем права трудиться и зарабатывать себе на жизнь.
По мнению суда, «все это, безусловно, причинило ей нравственные страдания».
По результатам суд взыскал с работодателя в пользу работника компенсацию за моральный вред в размере 3000 рублей.

Законодательное регулирование, связанное с возмещением морального вреда работнику

Статья 151 Гражданского кодекса РФ устанавливает право работника на получение денежной компенсации в результате того, что работнику работодателем нанесен моральный вред.
Моральный вред может проявляться в страданиях физического и нравственного характера.
Статья 237 Трудового кодекса РФ устанавливает, что моральный вред при виновных действиях работодателя должен быть возмещен работнику в денежной форме.
Если между работодателем и работником есть спор касательно выплаты компенсации за моральный вред, факт причинения морального вреда и сумма компенсации устанавливается в судебном порядке.
Суд, принимая решение о компенсации за моральный вред, учитывает степень виновности работодателя, а также степень страданий работника (нравственных и физических страданий).
Как следует из приведенных правовых норм, законодательством не предусмотрены специальные процедуры для определения степени нравственных страданий работников в результате нарушения их трудовых прав, и, соответственно, нет понятной схемы расчета размера компенсации за моральный вред в зависимости от степени нравственных страданий.
Позиция Верховного суда РФ по вопросам расчета компенсации морального вреда не вносит ясности при решении соответствующих проблем.

Правовая позиция Верховного суда РФ по вопросу возмещения морального вреда работнику

Согласно п. 63 постановления от 17 марта 2004 г. N 2 Верховного суда РФ за незаконное увольнение работника или другое нарушение трудовых прав работника суд вправе взыскать с работодателя в пользу работника, помимо материального ущерба, компенсацию за причиненный моральный вред работнику.

Моральный вред должен быть возмещен в денежной форме, и при определении размера компенсации суд должен руководствоваться обстоятельствами каждого конкретного дела с учетом причиненных работнику страданий (нравственных, физических), степени вины работодателя и другого.
То есть, другими словами, Верховный суд РФ признает факт того, что нарушение трудовых прав работника является основанием для взыскания морального вреда с работодателя, но при этом размер компенсации морального вреда ставит в зависимость от конкретных обстоятельств дела.
С одной стороны, это правильно, так как дела бывают разные, но с другой это дает право любому суду определять размер компенсации за причиненный моральный вред так, как ему вздумается ввиду отсутствия какой-либо процедуры доказывания морального вреда, в том числе выразившегося в нравственных страданиях работника.
Суд не может оценить в полном объеме степень нравственных страданий работника и определяет размер компенсации за моральный вред, руководствуясь только доказательствами, которые не подтверждают нравственные страдания, а указывают лишь на наличие морального вреда.

Получается как в известном фильме: «Голова предмет темный и исследованию не подлежит». Так и нравственные страдания работника исследованию не подлежат, но это только доказывает субъективность при определении размера компенсации за моральный вред, бессистемные и не основанные на законе решения судов о взыскании морального вреда.

Непосредственно по недостаткам из судебной практики

По первому вышеуказанному примеру из судебной практики суд удовлетворил исковые требования работника, указав, что работнику причинены нравственные страдания, но при этом в решении суда не указано, какие именно нравственные страдания испытал работник. Ссылка суда на то, что нравственные страдания, связанные с ограничением права работника на достойную жизнь, оплату труда, не есть нравственные страдания работника.

Более того, в своем решении суд без заключения специалиста делает вывод о том, что невыплата работодателем зарплаты создает психотравмирующую ситуацию для работника.
Данный вывод суда является голословным и необоснованным, нарушающим права и интересы работодателя.
Суд вынес решение о взыскании компенсации морального вреда с работодателя, оценив доказательства по своему убеждению, но без указания на конкретные нравственные страдания работника и без заключения специалиста касательно психотравмирующей ситуации, что, как минимум, является спорным моментом.
При этом работодатель, в случае обжалования решения суда, практически лишен возможности добиться положительного результата, так как вышестоящий суд будет придерживаться мнения суда первой инстанции.
Также совершенно непонятно, чем руководствовался суд, уменьшая размер компенсации за моральный вред в сравнении с тем, что просил работник в исковом заявлении.
Во втором примере из судебной практики в большей степени нарушены права работника.
В своем решении суд указал, что работник был незаконно лишен права работодателем трудиться и зарабатывать себе на жизнь.
Из решения суда: «Все это, безусловно, причинило ей нравственные страдания».
Указав на нравственные страдания работника, суд тем не менее уменьшил размер компенсации за моральный вред с 10 000 рублей до 3 000 рублей, что, конечно, было на руку работодателю.
Вынося решение о взыскании компенсации за моральный вред, суд, как следует из решения, не исследовал все обстоятельства, связанные с нравственными страданиями работника и его семьи в результате лишения возможности трудиться.
Кроме того, фразой «все это, безусловно, причинило ей нравственные страдания» суд без заключения специалиста делает вывод о нравственных страданиях работника, но ничего не говорит о степени и глубине нравственных страданий.
Как в первом, так и во втором случае суд исполняет роль своего рода специалиста-психолога, не определяя степень и глубину нравственных страданий работника, суд совершенно необоснованно назначает размер компенсации за моральный вред.
Как говорится, суд берет цифры «с потолка».

Совершенно остаются за рамками судебного заседания истинные проблемы семьи в результате нарушения трудовых прав одного из членов семьи. При вынесении решений судами не учитывается тот факт, что работник и члены его семьи могли работать у работодателя, который его незаконно уволил, несколько поколений, и в результате увольнения страдает вся семья, в том числе несовершеннолетние дети.

Не учитывается и многое другое, что может повлиять на степень нравственных страданий работников и, как следствие, на размер компенсации за моральный вред.
То же самое касается и работодателя, так как защищать свои интересы приходится без твердых правовых позиций в связи с отсутствием четкого законодательного регулирования процедуры определения размера компенсации за моральный вред.
Следует отметить, что вся судебная практика по делам о взыскании компенсации за моральный вред носит неоднозначный характер, нарушает права сторон судопроизводства, которые вправе рассчитывать на законно вынесенное решение в результате изучения всех обстоятельств дела.